«Откуда пошла русская земля»: выступление Петра Толочко в РГГУ

13 марта 2018 года в 15:00 в Зале ученого совета РГГУ с лекцией «Откуда пошла русская земля» выступил академик НАН Украины доктор исторических наук Пётр Петрович Толочко. В рамках лекции академик Толочко представил подготовленный под его редакций труд «История Украины. VI–XXI века». В этой книге авторы предприняли попытку объективно, на широком документальном материале, показать историю Украины, уйдя от конъюнктурной идеологической одномерности. Украинский народ представлен здесь не как жертва чужеземных покорителей, но как народ-созидатель, полноправный субъект отечественной и мировой истории, сыгравший большую роль и в создании российской государственности и культуры.

«Две заявленных темы — “История Украины” и “Откуда пошла Русская земля” — тесно взаимосвязаны между собой, — с этих слов начал свое выступление П.П. Толочко. — Мы имеем общую историю, которая может быть осязаемо прослежена начиная с шестого века. Виртуальный образ нашей общей отечественной истории представляется мне как некое дерево, родословная восточно-славянского мира. Корневище — это 12 или 13 восточно-славянских княжеств, племенных объединений VI–IX-го веков. Ствол — это Русь, русская земля или Киевская Русь. После монгольского нашествия мы разветвились на три народа, три ветви: Малая Русь, Белая Русь и Великая Русь. Это дерево показывает, фактически, квинтэссенцию моей научной работы, всё, к чему я пришел.

Сегодня я немного расскажу об этом корневом периоде нашей истории, о том, откуда пошла русская земля. Летописец Нестор, который в начале XII-го века создал «Повесть временных лет», поставил два вопроса: “Откуда есть пошла русская земля?” И “Кто в Киеве начал первее княжити?”. В другом варианте — не “в Киеве”, а “в ней”. Для летописца было очевидно, что Русь и Киев — это тождественные понятия. Вопросы чрезвычайно сложные, я не знаю, удалось ли Нестору на них ответить, но последующие летописцы немножко затемнили эту проблему, и оказалось, что Русь каким-то образом связана с варяжским миром. В статье 862-го года летописец Нестор пишет, что славени, кривичи и чудь послали варягам приглашение на княжение: “Приходите и правьте нами, потому что страна наша обильна, а порядка у нас нет”. Эту традицию в Украине мы, к сожалению, блюдем до сегодняшнего дня. Мы тоже говорим нашим американским и европейским друзьям — приходите, потому что у нас порядка нет.

В том летописном рассказе говорится, что, с одной стороны, те, кто приглашал, называются русь, славени и кривичи, с другой стороны, тех, кого приглашали — “посылаше за море къ Варягомъ къ Руси”. Очевидно, здесь сказались уже последующие обработки первичных летописных текстов. Мы знаем, что летопись многократно редактировалась в 12-ом веке, поэтому произошла путаница. Но о том, что Русь, русская земля стала субъектом международного права, международных отношений, впервые отчетливо сказано в летописной статье 852-го года. Это широкое историческое полотно, в котором говорится “начаша Михаил царствовать” (Михаил — это император Константинопольский, начал царствовать в 842-ом году), и “начаша прозывати Русская земля”. Летописец поставил эти события в один ряд. И это свидетельствует о том, что во времена царствования императора Михаила III Русь уже вышла на международную арену.

Споры норманистов и антинорманистов когда-то были очень острыми, мы то отказывались от их точки зрения, то безоговорочно признавали… Сегодня этот вопрос так остро не стоит. Естественно, в нашей истории были норманны, были варяги, но к этому мы сейчас относимся спокойно, поскольку никакой пришелец не может создать то, чего бы не восприняло местное общество. И еще до прихода на берега Волхова, а затем Днепра, варягов с Севера Русь уже формировалась в среднем Поднепровье. О ней говорят арабские источники, Хандербег говорит о славянах и руссах, руссы — купцы, подразделение славян. Они называют Понское (ныне Черное море) морем руссов и болгар, и это очень перекликается с нашей летописью. Летописец пишет, что Днепр втекает “шестью жрелами” в Понское море, которое “словеть русское”. Независимо друг от друга арабский источник середины 9-го века и русский летописец, который, конечно, этих источников не читал, передают один и тот же смысл: что море известно как “море русское”.

Связь руссов с Югом очень четко прослеживается в византийских источниках. Когда византийские авторы пишут о руссах, то они через черточку называют их скифами (скифы или тавро-скифы). А скифы или тавро-скифы — это более ранее население нынешнего юга Украины, да и России тоже. Когда Святослав Игоревич пошел походами на Дунай, заключая договора и перемирия, то в византийских источниках его воинство называется “Русь” и “скифы” или “тавро-скифы”. Ни о каких варягах или норманнах здесь речи нет. О том, что Русь южного происхождения, говорят и наши летописные источники. Я  приведу несколько примеров.

Когда Ярослав (еще не Мудрый, но Ярослав Владимирович) шел из Новгорода в Киев на княжение, на встречу ему вышел Святополк, его брат, они сразились под Любичем на севере Черниговской губернии. Летописец говорит, что Ярослав вышел из Новгорода “поимя тысячу варягов и четыре тысячи славен, кривечей, чудей и других племен”, а Святополк из Киева выступил к Любичу “поимя русь и поляни”. Это полянское племя, в летописи говорится “поляне иже ныне зовомая русь”. Получается, что идет с Севера Ярослав и у него руси нет, а с Юга к нему на встречу выступает Святополк с русью. Потом, когда Ярослав побеждает Святополка и идет в поход на Польшу, на польского княза Болислава, то эта русская дружина оказывается у Ярослава. Ярослав выступает с русью против польского князя, который был союзником Святополка и пытался вернуть того на Киевский престол. И затем в летописях, вплоть до 13-го века, существует двойственное понимание того, что такое “русь”. Русь в узком смысле — это Киев, Переяславль, Чернигов, родовая, ранняя Русь, и Русь в широком смысле — это все государственное пространство Руси от новгородского Севера до киевского Юга и от Карпат до Волховского междуречья. Оказывается, это огромная страна, полтора миллиона квадратных километров, ничего подобного не было в Европе. Поэтому, изучая проблему происхождения русской земли, я пришел к выводу, что  это явление среднеднепровское, и об этом написал в своей книге “Откуда пошла русская земля”.

Русь — не славянское название, оно, скорее всего, иранское: об этом же говорили языковеды Абаев и Трубачев. Но поскольку здесь обитали иранские племена, сарматы, росы и роксоланы, то возможно, что это название каким-то образом перешло от инородных племен на славянские. Недаром летописец пишет “поляне, иже ныне зовомые русь”: значит, на каком-то этапе полянское племя, одно из 12-ти в моем корневом древе, переняло это название. И в 882-м году Олег пришел в Киев, он провозгласил Киев матерью городам русским. Если бы это название было северное по происхождению, то, наверное, надо было бы ожидать в том волховско-ильменском регионе распространения этого этнонима и политонима. Но оказывается, Олег приходит в Киев и провозглашает его матерью городам русским: Киев, не Новгород. Вот такое отношение было к этому названию, к этой местности.

Сначала Русь была пространством вдоль Днепра от Новгорода до Киева, и даже соседние племена не спешили войти в состав семейной федерации Рюриковичей. В 945-м году, когда древляне выступили против Игоря, а затем и против княгини Ольги, они убили Игоря, картинно разорвали между двумя березами, и отправили к Ольге гонцов с посланием: “Здесь мы вам князя русского убили”. Это выражение свидетельствует, что в 945-ом году древляне, которые обосновались совсем недалеко от Киева, себя еще не мыслили в составе Руси. Но постепенно это название распространилось на все территории, и сложилось большое государственное объединение — Русь. Династическая история Руси начинается уже в 10-м веке, когда Олег осуществляет походы на Византию в 907-911-х годах, а в 944-ом — и Игорь. В этот период политоним “Русь” уже имеет широкое распространение, послы заявляют “мы от рода русского”, а люди, которые приходят в Византию, называются  “люди русские”, “князья русские”. И с начала 10-го века, по существу, появляется государство с четким именем — Русь, на уровне межгосударственных отношений, с юридическим оформлением, если говорить о русско-византийских, русско-греческих договорах начала 10-го века.

Тут я поставлю точку и перейду ко второй части нашей встречи. Перед вами — книга под названием “История Украины. VI–XXI века”. Когда российские, украинские или белорусские историки начинают отслеживать исторический путь своих народов, то разногласия неизменно начинаются в корневище, среди восточно-славянских племен. Украинцы считают, что поляне, древляне, угличи, северяне — это украинские племена, белорусы считают, что белорусские племена — это дреговичи, родимичи, частично кривичи, а русские племена — это славени, вятичи и тоже частично родимичи. Это совершенно условно, тогда ни в сладком, ни в страшном сне никому из предков не могло присниться, что кто-то них будет русский, кто-то украинец, а кто-то белорус. Но сейчас, когда мы обрели независимость, мы очень жестко относимся к нашему общему населению и пытаемся его “растянуть по квартирам”.

Мои разделы в новой книге — это “Восточно-славянские племена” и “Русь”, дальше идет средневековье и современность. Последние разделы подготовил наш коллега, киевский ученый, член-корреспондент Национальной академии наук: я с него душу вынимал, чтобы он описал послемайданное развитие Украины. Знаете, у нас Майдан получил романтическое название — «Революция достоинства». Я попросил его, чтобы он описал, какое же достоинство у нас получилось после этого Майдана. И он это сделал. Но в итоге мы все-таки закончили книгу на перевороте 2014-го года, а дальше уже не пошли. Подобной “мудростью”, впрочем, люди руководствовались во все времена. Помните, когда Алексей Толстой писал политическую историю Руси, он довел свое повествование почти до финала, а потом сказал: “Ходить бывает склизко по камешкам иным, о том, что очень близко, мы лучше умолчим”.

Тема книги — очень злободневная. Она стала заложником нынешних отношений наших народов. В Украине уже в третий раз переиначивают учебники, все время призывают к новому прочтению истории, уже изменили все до неузнаваемости. Оказывается, Русь — это не наше общее наследие, не наше общее достижение, а творение украинских князей, да и не была она большая,  в нынешних пределах административных Украины, до хутора Михайловского — это, дескать, была Русь, а все, что за пределами — колониальная ее периферия. Договариваются до глупости откровенной: мол, Владимир Мономах был украинский князь (это 1125-е годы), а его сын Юрий Долгорукий и внук Андрей Боголюбский — это уже москали, русские князья. Но не может такого быть, чтобы в одной семье отец принадлежал к украинцам, а сын считался русским человеком.

Таких моментов, где трактовка совершенно иная, в нашей украинской истории чрезвычайно много. Это и более поздний период, например, времена Богдана Хмельницкого и Алексея Михайловича, когда произошла Переяславская рада и мы стали жить в одном государстве. Оказывается, была не наша, не украинская инициатива, не Богдана Хмельницкого и его старшины, а была это инкорпорация царя Алексея Михайловича и его окружения, имевшая целью втянуть украинцев в свою орбиту. Мы знаем, что почти полстолетия делегации шли в Москву из гетманских столиц Украины и просились под высокую царскую руку, но это не принимается в расчет, поскольку на Переяславской раде не был принят никакой юридический акт. Но на Переяславской раде никакой акт и не предусматривался! Юридические акты были приняты раньше, когда Богдан Хмельницкий подал прошение принять под высокую руку войско запорожское (тогда так называлась Малороссия). И было решение Земского собора в октябре 1653-го года — принять под высокую царскую руку. А Переяславская рада — это уже присяжной акт, ратификационный, это “подтверждение народом”. Кстати, легитимность этой рады была чрезвычайно высока, посольство Бутурлина было не только в Переяславле, но затем объехало 182 полковых и сотенных городков Украины, где произошли подобные присяжные акты. Ничего подобного раньше не происходило: когда была Люблинская уния, когда часть территории нынешней Украины вошла в состав Речи Посполитой, никто наших предков и не спрашивал, включили, да и всё. Здесь же были соблюдены все юридические нормы. Было прошение, было решение и было народное волеизъявление.

Но сегодня это трактуется совершенно по-другому. По-другому оценивается и наше социалистическое прошлое. Оказывается, украинцы никогда не помышляли о социализме, а его им на штыках принесли большевики из Москвы, так называемые орды Муравьева пришли и водрузили этот социализм. На самом деле дело обстоит совершенно не так. Социалистами были даже отцы-основатели Украинской народной республики – и Петлюра, и Грушевский, и Винниченко. Винниченко потом в иммиграции, в своих воспоминаниях, признавался, что мы потерпели крах не потому, что пришли какие-то орды с Востока, а потому что народ нас не поддержал. Эти моменты сегодня умалчиваются, уходят на второй план. Я уже не говорю о совсем недавних событиях, таких, как Великая Отечественная война. Она у нас уже не Великая, и не Отечественная, она у нас просто война Сталина и Гитлера в худшем варианте, в лучшем — это война России и Германии, а Украина была в нее втянута непонятно почему и как. Хотя как же она не наша, если война черным смерчем прошла по украинским землям дважды! Первый вал, который прокатился до Волги и  обратный, который катился уже на Запад. Война, которая забрала шесть миллионов украинских граждан, оказывается, не наша! Как же так?

Мы постарались в этой книге показать историю в ее полном, контроверсионном изложении. Мы не обошли ни один спорный момент, ни один факт, который сегодня вызывает в Украине раздражение многих. Но мы попытались максимально дать ему академическую оценку. Например, голодомор. Голодомор действительно был, он забрал несколько миллионов жизней украинцев, но он же был и на Кубани, и в Поволжье, и в Северном Казахстане. Все зерносеящие регионы потерпели катастрофу в начале 30-х годов. Не может же такого быть, чтобы точечно голодомор уничтожал украинцев, а русских или евреев, или других щадил. Все народы, которые были в составе Советского Союза, испили эту горькую чашу. И мне кажется, даже грешно как-то подчеркивать, что нам украинцев жалко, а других вроде бы и не жалко, потому что они не наши.

Поэтому мы такие вопросы решили показать объективно. Это второе издание, первое было издано в Киеве и называлось “Очерки истории”. Нынешний труд издан в Москве, издательством “Кучково поле”, Эдуард Георгиевич Кучков взял это на себя. Мне представляется, что нарратив, который мы создали, будет интересен и для русского читателя. Особенно для читателя, который уже имеет представление о том, как у нас умеют искажать и лицевать исторический процесс.

У нас на Украине есть термин “новое баченье” — новое баченье истории, новый взгляд. Я говорю: это не новое баченье, а новое выбаченье, новое извинение. Мы каждый раз по-новому смотрим и каждый раз извиняемся. Но история — достаточно точная наука, объективная, и как бы ее не пытались приспосабливать на разных этапах к политическим конъюнктурам, к политическим ветрам, я думаю, всегда правда историческая пробьет занавес вымысла. Мы приложили все силы для того, чтобы этот наш томик был как можно более объективным».