Archspeech: Двухтомник «Русское деревянное. Взгляд из XXI века»

Выставочные каталоги становятся библиографической редкостью быстрее, чем книги. Выставки завершаются, выпущенные к ним издания исчезают с прилавков музейных магазинов, и буквально через несколько лет новое поколение исследователей судорожно ищет по друзьям и знакомым ту самую брошюру к той самой выставке, в которой один-единственный раз было опубликовано малоизвестное произведение из запасников. Музей архитектуры решил облегчить жизнь специалистам следующих поколений: к прошедшей в конце 2015 — начале 2016 года выставке «Русское деревянное. Взгляд из XXI века» совместно с издательством «Кучково поле» он выпустил не просто каталог, а настоящую книгу в двух томах.

Одноименная выставка Музея архитектуры длилась почти полгода: с начала сентября 2015 по середину февраля 2016. Это был первый проект такого масштаба за последние 35 лет (в прошлый раз русское деревянное показывали в год московской Олимпиады-80), и авторы сделали все, чтобы не просто продемонстрировать храмы Русского Севера и малоизвестные рабочие клубы 1920-х, но и представить деревянную архитектуру России как уникальное явление культуры. Основных «силовых точек» в экспозиции было две: русское деревянное зодчество, которое сегодня сохраняется благодаря музеям под открытым небом и работе волонтеров (этот раздел готовился совместно с музеем-заповедником «Кижи»), и архитектура русского авангарда, вновь обратившегося к дереву в послереволюционные годы. Но не забыли и о других периодах: усадебных домах XIX века, историзме начала XX века, советском дачном строительстве. Отдельный раздел был посвящен деревянной архитектуре нашего времени, ведь сегодняшние архитекторы вновь обращаются к дереву и в камерных частных заказах, и в больших городских проектах вроде Крымской набережной или института «Стрелка».

Исходя из концепции выставки, материал был поделен между двумя томами: в первом внимание сосредоточили на сохранении и изучении русского деревянного зодчества XIV–XIX веков, а второй посвятили XIX–XXI векам. Издание получилось действительно уникальным: и по объему визуального материала, среди которого можно найти малоизвестную архитектурную графику 1920-х годов, и по качеству научных текстов. В отличие от традиционного каталога, издатели не ограничились вводной статьей, а сопроводили каждый раздел настоящим научным исследованием.

В издании приняли участие: Ирина Коробьина, Ирина Чепкунова, Юрий Волчок, Елена Желудкова, Ирина Финская, Людмила Сайгина, Ольга Севан, Тотан Кузембаев, Николай Белоусов, Светлана Головина и другие архитекторы и исследователи архитектуры.

Приобрести двухтомник можно в книжном магазине Музея архитектуры или на сайте издательства «Кучково поле»: I том, II том. Стоимость каждого тома — около 2 500 руб.

Мы публикуем главу «„Новая дача“: поселки советской интеллигенции 1920–1950-х годов», написанную Ксенией Аксельрод

В начале 1920-х годов с приходом НЭПа — новой экономической политики — из небытия возвращается идея дачной жизни. Это одна из привилегий новой культурной и политической элиты Советской России. Дачные поселки советского истеблишмента строились с середины 1920-х до конца 1950-х годов: сначала это были кооперативные товарищества, позже — ведомственные поселки творческих и научных объединений. Некоторые из таких поселков проектировалась директивно и застраивалась типовыми домами. Так, в 1934 году по ходатайству А.М. Горького, за которым последовал указ И.В. Сталина, под Москвой был построен поселок писателей Переделкино, а в 1947— 1951 годах — поселки Академии наук СССР: Мозжинка, Луцино и Абрамцево; это был личный подарок вождя академикам в честь окончания войны.

Кооперативные поселки работников науки и искусства проектировались в основном известными архитекторами и застраивались по индивидуальным проектам. В 1935 году В.Н. Семенов, автор Генерального плана реконструкции Москвы, уже лишившись поста ее главного архитектора, спроектировал дачный поселок НИЛ — «Наука. Искусство. Литература». Семенов был увлечен идеей городов-садов: созданный им поселок — практически единственный реализованный после революции проект города-сада.

Другой поселок творческой интеллигенции, СовАрх — «Советский Архитектор» — был спроектирован в 1938 году И.Ф. Милинисом, учеником и партнером М.Я. Гинзбурга в создании дома Наркомфина, активным участником ОСА — Объединения советских архитекторов, соавтором дома-коммуны на Гоголевском бульваре. В простой на первый взгляд планировке Милинис остроумно воплощает идею «всеобщего равноправия», предлагая также модульное зонирование участка с фиксированным количеством деревьев, кустарников и клумб. 

К концу 1930-х годов многие поселки обзавелись магазинами, гаражами и домами поселкового управления типовой постройки, общественными спортивными площадками и кортами.

«Новая дача» соединила в себе дореволюционные традиции и новые социально-политические идеи. Коммунистический быт с общественными столовыми, клубами и детскими садовыми группами по методике Песталоцци соседствовал с большими, порядка гектара, участками и патриархальным делением даже самого маленького дачного дома на жилую и парадную зоны, c обязательной верандой и комнатой для прислуги.

Часть новых советских дач представляла собой благоустроенные и расширенные за счет веранды избы, купленные в соседних деревнях. Так была построена дача основателя советской системы здравоохранения Н.А. Семашко, дача известного русского актера

В.И. Качалова и многие, многие другие дачи 1920–1930-х годов. Немало дач этого периода строились по проектам из дореволюционных альбомов типовых построек, таких как «Альбом зимних дач, изб, особняков» Г.М. Судейкина.

Первые этажи домов возводились из бревен или полубревен, что позволяло экономить строительный материал. Вторые этажи представляли собой деревянные каркасные конструкции, обшитие досками.

Наибольший интерес представляют личные дачи архитекторов того времени. На фоне авангардного строительства и грандиозных урбанистических проектов их авторы и идеологи создавали в своей частной жизни альтернативную реальность. Так, В.А. Веснин спроектировал дачу, напоминавшую ему усадьбу матери в волжском городе Юрьевце: просторный сруб с высокой мансардой, граненый полукруг остекленной веранды. Крыльцо с добротными сенями ориентировано на въездные ворота. Дальше прихожая — центральное ядро, соединяющее парадную, жилую и хозяйственную части дома. Жилые комнаты и большая гостиная расположены со стороны сада; кухня, лестница, комната прислуги и кладовая — со стороны входа на участок. Дом был спроектирован в 1935 году

и построен в течение года. В проекте Веснин использовал рельеф участка — дом поставлен на склоне оврага. Пол цокольного этажа, задуманного архитектором как подземный гараж, имеет перепад высоты более полу тора метров (здесь планировалось оставлять машину, но в дальнейшем помещение использовалось для хозяйственных нужд). Это неожиданное для деревянного дачного строительства решение подвала и нестандартный рисунок фасада с окнами в виде восьмигранных иллюминаторов напоминают о том, кем в действительности был автор и владелец дачи.

В.Н. Семенов тоже задумал традиционный усадебный дом с симметричной относительно центральной оси внутренней планировкой, парадной верандой и колоннами, для которых был специально куплен корабельный лес. Строили дачу с 1936 года, но Семенов бесконечно дорабатывал проект, и работы затянулись на тридцать лет. Архитектор делал эскизы витражей и окон, чертил детали в натуральную величину на огромных листах бумаги, прикреплял кнопками к фасаду дома, чтобы решить, удачно ли получилось. Так же делались эскизы перил, балясин и входных калиток.

Архитектор Г.П. Гольц, блестящий театральный художник, был автором проектов порядка двадцати дач, которые до сих пор остаются мало известны. Первой была собственная дача, которую Гольц начал строить в 1937 году в поселке НИЛ. Ему достался один из последних участков — это было место над рекой, в форме мыса между оврагами. Летом 1937 года участок расчистили и поставили здесь сруб: Гольц любил дерево и считал его «правильным, естественным, идеальным материалом». Архитектор родился и вырос в деревянном доме в Болшеве под Москвой, который был предоставлен его отцу мануфактурой, где он работал инженером. Позже Гольцы купили деревянный дом в Москве, в Мансуровском переулке.

Сруб для дачи был куплен в соседней деревне. Взяв его за основу, Гольц спроектировал простой прямоугольный объем с высокой мансардой, в которой разместились три полноценные жилые комнаты. Все помещения первого этажа имели сквозной проход, получалась своего рода циклическая анфилада. По бокам основного объема дачи были построены веранды — крылья. Еще одна, двухэтажная веранда была расположена в торце дома — с нее открывался вид на реку, поля и Новоиерусалимский монастырь.

И.Ф. Милинис построил свою дачу в поселке Советский архитектор в 1938 году. Вдохновившись объемно-пространственными решениями древнерусского зодчества и их интерпретациями конца XIX — начала XX веков, архитектор спроектировал терем с высокой, почти в полтора раза выше первого этажа, мансардной крышей. С одного торца его дополняла двухэтажная остекленная веранда, с противоположного торца было пристроено застекленное крыльцо, формы которого полностью повторяли очертания самого дома.

Дача архитектора И.А. Голосова была построена в поселке Николина Гора в 1939–1940 годах на основе квадратного в плане двухэтажного сруба, уже стоявшего на участке. Голосов дополнил его вторым срубом, меньшим по площади, но также квадратным, соединив их со смещением. К этой композиции был добавлен третий объем — двухэтажная веранда, площадь которой составляла две трети от площади большого центрального сруба. Первый этаж веранды был полностью открыт, на втором сделаны глухие боковые стены с витражами в виде вытянутых шестигранников. Архитектор планировал, чтобы при взгляде на боковые фасады дом воспринимался единым и цельным, а с торцов прочитывались все три объема сооружения. В большом срубе располагалась парадная гостиная, а в малом — хозяйственные помещения; второй этаж дачи занимали жилые комнаты.

Использование дерева как основного строительного материала, объемное решение с щипцовыми крышами и пространственными аллюзиями на постройки русского стиля, планировки, соответствующие патриархальному семейному укладу жизни, декоративные элементы — изогнутые перила, резные балясины, сложные переплеты окон и решетчатое остекление веранд — все это намного больше сближает дачи советских архитекторов с архитектурой дачи дореволюционной, чем с официальной «большой» архитектурой того времени. Особняком стоит только дача М.Я. Гинзбурга, которую он начал строить, также на основе сруба, в поселке НИЛ в 1938–1939 годах. Этот дом был задуман в соответствии с основными творческими принципами архитектора и представлял собой «пространственную структуру из геометрических объемов» — так вспоминал о нем В.Н. Семенов. Дача М.Я. Гинзбурга не была достроена, позже перешла к другим владельцам и была у трачена.

К концу 1950-х годов дерево как базовый строительный материал для дачных домов начинает отходить на второй план, уступая место засыпным и щитовым конструкциям, кирпичу и даже бетону. Вместе с этим на смену дачам работников науки и искусства приходят дачи государственные, архитектурное решение которых создавалось по иным законам и совсем другими архитекторами.

По материалам Archspeech.com